В этом году исполняется 130 лет со дня рождения старейшему русскому мастеру Федору Ивановичу Дуз-Хотимирскому. Много повидал на своём веку старый русский шахматист. Он встречался за шахматной доской с пятью чемпионами мира – Эм. Ласкером, Х.Р. Капабланкой, А.Алехиным, М. Ботвинником, В. Смысловым. Федор Иванович Дуз-Хотимирский – участник ряда всероссийских турниров, проведенных до революции. В 1907 году ему было присвоено звание международного мастера.
Федор Иванович заслуженно пользовался большой известностью, обладал громадным опытом. С конца прошлого века он принимал участие в соревнованиях лучших шахматистов России. В дореволюционные годы Дуз-Хотимирский четырежды становится чемпионом Киева. В знаменитом международном петербургском турнире
В этой статье публикуем воспоминания Ф.И. Дуз-Хотимирского об А.А. Алехине.
Об Александре Алехине написано немало и у нас, и за границей. Нет, кажется, разногласий в том, что шахматист Алехин поистине гениален, как нет также и противоречий в утверждениях, что своих шахматных вершин он достиг лишь благодаря многолетней, упорнейшей, исключительно добросовестной работе за шахматной доской. Только содружество гениальности с трудовым подвигом создало Алехина таким, каким мы его знали.
Очень интересен для нас Алехин, как шахматный литератор. Глубина и непогрешимость аналитической мысли, язык комментариев – всегда точный и ясный – возводят его труды в безупречные образцы шахматной классики.
Книги Алехина «Сборник партий Нью-Йоркского турнира
Советская шахматная культура высоко ценит Алехина, изучает шахматное искусство по его партиям и высказываниям, критически осваивает наследие Алехина.
Я не раз задавал себе вопрос: какие личные качества выделяют Алехина-шахматиста среди его великих современников – Ласкера, Капабланки, Рубинштейна, Нимцовича, Рети?
Пожалуй, я ошибся бы, если бы начал перечень личных качеств таким образом:
- горячая любовь к шахматам;
- феноменальная память, особенно зрительная;
- виртуозная способность управлять своим вниманием (активным), концентрировать его в известном, желаемом направлении, выключая из поля внимания все излишнее, отвлекающее;
- природная спортивная дисциплинированность, умение мобилизовать, собрать в «фокус» все свои творческие силы, расходовать их бережно и с максимальным эффектом;
- непреклонная воля к победе.
Эти качества у Алехина бесспорны, - слов нет, но качества эти присущи и другим крупнейшим шахматистам. Было бы ошибкой награждать этими качествами одного лишь Алехина, видя в них разгадку его шахматной индивидуальности.
Проанализировав творчество Алехина, я пришел к следующему выводу:
Величие Алехина в его шахматной фантазии! Здесь он несравненен, недосягаем: он на голову выше своих современников. Пытливая, яркая фантазия Алехина позволяла ему находить и видеть за доской то, что ускользало от взора других гроссмейстеров. Даже в простых, несложных позициях, где условия для дальнейшей борьбы, казалось бы, иссякали, Алехин умел находить шансы и пути для обострения положения – и для победы. Такова сила его фантазии!
Сложность комбинационного замысла, острота положений не смущали Алехина. Они были его стихией. Тонкий и безошибочный комбинационный расчет и безукоризненная техника выполнения поставленной задачи почти никогда не изменяли Алехину.
Источник творческих побед Алехина – шахматная фантазия, стремление к инициативе, умение раскрыть тайны позиции и использовать все её возможности.
Алехин не раболепствовал перед шахматными канонами, не подчинял свою мысль шахматным «догмам», провозглашавшим обязательные для всех «общие принципы» шахматной борьбы, он твердо и уверенно шел своей дорогой.
Алехин анализировал и расценивал каждую позицию на доске во всей её конкретности, расценивал с точки зрения тех возможностей, которые она в себе таила. В каждой позиции Алехин умел найти её индивидуальность, её специфику. Это обогащало его шахматное зрение, он видел на доске много больше тех, кто соглашался судить о позиции не столько самостоятельно, сколько полагаясь на заветы общих оценок.
Алехин никогда не шел проторенными путями, он искал и прокладывал пути к вершинам шахматного творчества.
* * *
Я много раз встречался с Алехиным. Всегда он был несколько замкнут, туго сходился с людьми и был скуп на улыбки.
Помню в Гамбурге в 1910 году, где оба мы участвовали в международном турнире, Алехин был нездоров. У него болела нога. Мне приходилось по вечерам провожать его на извозчике домой и помогать взбираться по узкой лестнице на пятый этаж, где он жил. Предложение турнирного комитета – класть больную ногу во время шахматной партии на мягкое кресло Алехин отклонил: он стонал от боли, но предпочел не воспользоваться «привилегией» больного, поскольку он в рядах турнирных бойцов.
Алехин вообще любил всякого рода «пари». Со мной ему, не везло. Однажды за границей он проиграл мне предложенное им пари: мы должны были предугадать результаты двух партий ближайшего очередного тура шахматного турнира, - мои предсказания оказались более верными.
Однажды в кафе «Рейтер» в Петербурге – это было в 1915 году – Алехин играл с первокатегорником Гофмейстером партию, давая партнеру, как всегда, фигуру вперед. Алехин попал в тяжелое положение и надолго призадумался. Противник предложил ему сложить оружие ввиду бесполезности сопротивления: «У меня материальный перевес в виде двух коней!». Алехин промолчал. Вскоре он предложил Гофмейстеру превратить пешку в третьего коня. Гофмейстер соблазнился щедростью Алехина и принял дар – на доске появился третий конь. Тогда Алехин объявил мат в шесть ходов (без третьего коня мат не выходил).
Мне доставляет большую радость сознание того факта, что я был одним из первых руководителей Алехина в серьезном изучении шахмат. В формировании мастерства Алехина есть, стало быть, и моя посильная доля.
