Каждое утро он идет на работу, как всякий прилежный советский служащий. И вряд ли прохожие обращают внимание на этого не молодого, статного человека. А между тем, многие годы имя его гремело не только в нашей стране, но и за рубежом. Герой нашего рассказа – Михаил Ботвинник. Старшему поколению не нужно объяснять кто он. Наверное, многие молодые люди слышали это имя многократного чемпиона мира по шахматам. Но, наверняка, гораздо меньше людей знают, что Михаил Моисеевич ещё и ученый, доктор технических наук, заведующий сектором института электроэнергетики. А уж чем он занимается сегодня, и вовсе мало кому ведомо. Впрочем, наш рассказ не только о нынешней научной работе Ботвинника, и не о пути великого шахматиста, хотя, со многими вехами восхождения на шахматный Олимп, мы Вас познакомим. Как же без них?! Это скорее – воспоминания нашего героя, его размышления о судьбе, о характере, о времени, наконец. Времени нашем, и времени прошлом, в сущности, не таком уж далеком, но правду, о котором, мы узнаем только сейчас. Да и то, всю ли?

     Итак, Ботвинник занят научными исследованиями. В чем их сущность, об этом позже. Но работа настолько необычная, что ею заинтересовался видный экономист, академик Станислав Сергеевич Шаталин. Однако, разговор его с Михаилом Моисеевичем начался не с науки, а с шахмат.  У Михаила Ботвинника было иначе, чем у Станислава Шаталина. Вернёмся на восемь десятилетий назад. В Петербурге, в семье не богатого дантиста, родился второй сын, которого нарекли Мишей. Учился он хорошо, но не блестяще. Увлекался многим: фотографиями, кошками. А в двенадцать лет Миша выучился играть в шахматы. Судьба нашла Ботвинника, или он нашел судьбу, считайте, как хотите.

     В 1924 году Ботвинник стал чемпионом школы, а в 1948 – чемпионом мира. Между этими датами несчетное количество матчей, турниров, чемпионатов, а, кроме того, в 1932-м он окончил Ленинградский Политехнический Институт, через пять лет защитил кандидатскую диссертацию, в 1951-м – докторскую. Все эти годы Ботвинник сочетал занятия электротехникой с необыкновенно сложными поисками шахматного мастера. Вот некоторые эпизоды этого пути. Они были порою удивительными.

1925 год.

     В Москве проходит турнир с участием сильнейших шахматистов планеты: чемпиона мира Капабланки, экс-чемпиона Ласкера и других. Возглавлял оргкомитет нарком юстиции Николай Крыленко, страстный любитель шахмат и альпинизма. Интерес к турниру был огромен. Всеволод Пудовкин снял тогда фильм «Шахматная горячка», в котором Капабланку играл Хосе Рауль Капабланка.

     Вспоминает Михаил Ботвинник: «В Москве на турнире выходной день, и Рохлин Яков Герасимович, уговорил Капабланку съездить на один день дать сеанс на 30 досках. Сеанс был в маленьком зале, потолок был не высокий, зал был довольно тесный, а народу набилось до невозможности. Когда я пришёл минут за пятнадцать, то к своей доске я еле пробился, а на моем стуле сидело ещё двое. И вот так приходилось играть. И Капабланка вообще не сразу сообразил, кто играет, так как сидели два взрослых дяди, и сбоку сидел я и двигал фигуры. Он наверно и не видел, кто ходит. Но когда он влетел в проигранное положение, то тогда он, наверное, посмотрел». Четырнадцатилетний Ботвинник выиграл у чемпиона мира. «Капабланка был крайне рассержен, смахнул фигуры с доски, никаких рукопожатий, конечно, не было. Лицо у него было конечно не приятным», добавил Михаил Моисеевич.

     Своеобразно складывались отношения Михаила Ботвинника с другим шахматным корифеем – Александром Алехиным. Когда Алехин уже был чемпионом России, Миша Ботвинник едва достиг трёхлетнего возраста. В Петербурге в 1914 году, Алехин занял третье место в международном турнире, уступив лишь чемпиону мира Ласкеру и Капабланке. Русский мастер мечтал обыграть и их. Казалось, всё этому способствовало, но, наступил февраль, а затем октябрь 1917 года. Аристократ и богатей Алехин, несмотря на шахматный гений, нужнее был новой России на расчистке дорог.

     Вспоминает Михаил Ботвинник: «Алехин был из богатой помещичьей семьи, его отец был предводителем дворянства воронежской губернии. Это была очень богатая семья. Первый язык, который Алехин выучил, был немецкий, потом уже он выучил русский, французский. Когда уже жил на Западе он в совершенстве изучил английский язык. Он в своей книге прямо писал на английском языке. Книги его не переводились. Но почему, собственно, он уехал? Он уехал в 20-м или 21-м году, ему тогда было 28-м или 29-ть лет. Он был уже совершенно сильным, зрелым шахматистом, и он хотел стать чемпионом мира. Он мечтал победить Капабланку, а, живя в Советском Союзе, это было просто не возможно. В 1920-м году, был первый чемпионат страны, который назывался Олимпиадой. Там играл Алехин, и он взял первое место. Но в каких условиях играли?! Играли в какой-то квартире, не отапливаемой. Сидели все в валенках, в шубах и шапках. Участникам выдавался паек: селедка, папиросы и хлеб. И когда один раз паек задержали, участники объявили забастовку. Как он мог рассчитывать стать чемпионом мира? Когда состоялся конгресс Коминтернов, то Женевский, который тогда играл не малую роль в партии, он привлек Алехина в качестве переводчика. И его приставили к одной швейцарской социалистке, в качестве гида. Алехин сделал очень просто: он на ней женился, и тогда ему дали загранпаспорт. И когда поезд из Москвы пришел в Ригу, он вышел из вагона и исчез. А что касается книги Котова и фильма, то конечно это искажение истины.

     Речь идет о фильме «Белый снег России». По фильму выходит, что советская власть в лице Крыленко, отправила Алехина играть в заграницу, завоевывать мир.

     «Крыленко тогда вообще не занимался шахматной жизнью, он стал руководить шахматной жизнью только три года спустя, в 1924 году. Так что, это была полная «липа», добавляет Михаил Моисеевич.

     Алехин, став чемпионом мира, в СССР отнюдь не рвался. Не безосновательно предполагая, что его тут ждет. В Доме Союзов, в те годы, при активном участии Николая Крыленко, разыгрывались отнюдь не шахматные зрелища. Речи на политических процессах государственного обвинителя Николая Крыленко «За пять лет», вышли отдельным сборником. Именно их и цитировал Александр Солженицын, в книге «Архипелаг Гулаг». Председатель суда Андрей Вышинский начало карьеры. Был ли Крыленко, этот покровитель шахматистов и альпинистов искренним в своих обличительных речах?! Кто теперь скажет?! Во всяком случае, он разделить участь тех, кого он тогда клеймил.

     Из воспоминаний Михаила Моисеевича: «Он всегда занимал железную позицию, и сначала он ко мне относился очень не хорошо. А после 1933 года он меня поддерживал полностью. И, в принципе, объективно, потому что в то время только я мог завоевать первенство. Он мне рассказывал, какую он речь произнес на банкете в «Астории», по поводу окончания матча с Флором, (Ботвинник в этом матче проявил качество настоящего большевика). То есть, что я был в тяжелейшем положении, и се таки собрался духом и сумел свести матч в ничью. В своей речи Киров, сказал – Вот какие у нас достижения: «Наш Ботвинник сумел свести матч вничью с гроссмейстером Флором».