В один прекрасный день, жители советского союза узнали, что их соотечественник, бывший чемпион мира по шахматам Борис Спасский, оказывается ещё и гражданин Франции, что по советским законам абсолютно не возможно. Как удалось совершить подобное в неласковые брежневские времена, десятому чемпиону мира, по сей день остается загадкой. Или надо признать, что высшие силы сохраняют титанов человечества, или то, что цивилизация несёт огромные потери, если случайно выживают лишь единицы гениев.

     Спасский мог погибнуть дважды. Но первый раз, его успели по единственной дороге, по льду замерзшего озера, вывезти из блокированного немцами Ленинграда. Больше половины из оставшихся детей умерло от голода. Второй раз, когда отец приехал с фронта в детский дом на Урал, забрать 7-летнего сына, и нашёл его умирающим. В Ленинграде, после войны, на улице, которая до революции называлась Большой дворянской, а потом Первой улицей крестьянской бедноты, в доме, в общей квартире со множеством соседей, поселилась семья Спасских. Вскоре отец от них ушёл, оставив троих детей, двух братьев Жору и Борю, и их младшую сестру Ираиду. Со слов Ираиды Спасской: «Мы жили в коммунальной квартире. Это было счастливое наше время. Это была очень теплая и дружелюбная квартира. Там жило много семей, у которых дети выжили во время блокады Ленинграда».

     В 70-х годах Борис женился на француженке, и уехал из СССР. В этой великой стране от людей скрывали не многое, а скрывали почти всё. Но Спасский с молодых лет ездил на Запад, так что никаких секретов там для него не было. Другое дело, что он решился на этот шаг раньше, чем десятки советских шахматистов. Не будем забывать, что Спасский носил, пусть не долго, но шахматную корону. Со времен Ботвинника, чемпионы мира по шахматам в советском союзе входили в число «неприкасаемых».

     Итак, Спасский поселился в Париже, но свой путь в «столицу мира», он начинал в северном центре России Ленинграде. Именно здесь его привели в шахматный кружок дворца пионеров. Первый тренер Спасского вспоминает, что не редко, в семье будущего чемпиона, суп варили из картофельных очисток. Со слов заслуженного тренера СССР, Владимира Зака: «В 1946 году Бориса привёл или брат или мама. Он играть почти не умел. Но обрисовали положение дел в семье, и я был вынужден его взять». Владимир Зак вскоре стал относиться к Борису, как к родному сыну. «В течение полугода, он сделал колоссальные успехи. На занятия он ходил каждый день во дворец пионеров, а потом стал приходить ко мне домой. У меня обедал, и мы вместе шли во дворец пионеров», - добавил Владимир Зак. Забавно, что у законопослушного Зака, все знаменитые ученики оказались на Западе: Корчной, Спасский, Камский. Лучший детский шахматный тренер Ленинграда был напуган ещё с начала 50-х годов, когда Сталин объявил крестовый поход против евреев. Борис тогда чуть не лишился своего опекуна. Зака спасло, что «отец народов» умер, а «отца основателя» еврейский вопрос не волновал. Ленин превратился спустя годы в доброго дедушку, по приданиям, благословивший любое мероприятие в Советском Союзе, от кинематографа, до воспитания молодого поколения. Самое смешное, что обвинение против Зака строилось на том, что ему нравится заниматься только с евреем Спасским. На самом же деле, Спасский из семьи высших православных священнослужителей. Какие бы ни были взгляды у юного Спасского, но в шестнадцать лет он мастер, а в восемнадцать – гроссмейстер. Господь Бог странно выбирает чьё чело озарить гениальностью. В юные годы главным соперником Спасского был Александр Никитин. Спасский терпеть не мог перенапрягаться, а Никитин был необыкновенно трудолюбив. Но именно Спасский стал чемпионом мира, вслед за Тиграном Петросяном. Но с упорством, достойным лучшего применения, в Москве старались нигде и ничего не менять, веря в прочность идей коммунизма. Советская угроза по-прежнему отображалась карикатуристами на Западе медведем, который рос с каждым годом. Но в жизни, медведь начинал принимать самые не мыслимые позы, чтобы хранить равновесие. Всего лишь несколько молодых людей вышли на Красную площадь, протестуя против ввода войск в Чехословакию. Остальные предпочитали ничего не замечать. Если поколение Таля, было последним поколением романтиков в Советском Союзе, то поколение Спасского, первое поколение циников. Но в это же время, на даче у Ростроповича, пишет последние главы «Архипелага ГУЛАГ» Александр Солженицын. Чтобы стать чемпионом, Спасскому пришлось провести два матча с Тиграном Петросяном. В первом, в 1966 году, он проиграл, но проиграл в равной и упорной борьбе. Пройдя вторично весь цикл, Спасский вновь оспаривает корону Петросяна, и на этот раз успешно. Этот период, лучший в биографии Спасского. Выиграв матч, он потерял всякое желание бороться за свой трон. Анатолий Карпов, побывав на тренировочном сборе Спасского, заметил: «Себя я считаю лентяем, но размах Спасского меня поразил».

     Но а пока, соперники по мирному соревнованию двух различных систем, эту фразу изобрел ещё Хрущев, продолжали удивлять друг друга. У русских в запасе был Большой балет, и они его постоянно засылали в Америку. В свою очередь президент Никсон, воспользовавшийся минутной слабостью соперника, внедрил на чужой территории «Pepsi». Советский Союз достал из своей колоды один из главных козырей – чемпиона мира по шахматам. Хотя, чемпион был не совсем надежным, позволял себе различные свободолюбивые высказывания, особенно напирал на слишком низкую оплату его достижений, но спорт был одним из главных завоеваний социализма. Логическое, и в то же время героическое его лицо. И Спасскому, предстояло доказать всю правоту этого утверждения, в Рейкьявике, в матче с американским Бобби Фишером.

     Спустя много лет, когда открылись советские архивы, выяснилось, что чемпион был под наблюдением добровольных помощников КГБ. Из одного отчета неведомого осведомителя КГБ: «Гроссмейстер Спасский, не критически относится к своему поведению, допускает не зрелые высказывания, нарушает спортивный режим».

     Ничего хорошего от такого чемпиона ожидать, конечно, нельзя. И действительно, начав матч с победы в первой партии, Спасский, чем дальше, тем хуже играл.

     В 1972-м, уступил шахматную корону американцу, Спасский не плакал. Но его поражение в Советском Союзе было расценено, как не желание бороться. Во времена Ботвинника, Спасского могли бы посчитать и американским шпионом, тем более, что он по всем советским меркам подходил под такой приговор. Спасский был всегда подчеркнуто элегантно одет, и с молодых лет старался выглядеть джентльменом. По правде говоря, одно только это, уже доказывало его критическое отношение к существующему в стране режиму.

     О Спасском, вспомнили спустя двадцать лет после Рейкьявика, когда на берегу Адриатики, на югославском курорте Святий Стефан, он встретился с другим экс-чемпионом – Бобби Фишером. Встретились два экс-монарха, находящиеся в шахматном изгнании, и убежденные, что за ними продолжает охотиться не существующий КГБ СССР. Короли в эмиграции всегда подвержены манией величия!

     Как мог, человек, считающий себя джентльменом, согласиться на матч в стране, подвергнутой всемирной изоляции, но главное играть на деньги, чьё тёмное происхождение, по сей день не раскрыто.