Михаила Ботвинника в России называют патриархом. Свою биографию Ботвинник определил коротко и ясно: по рождению – я еврей, по воспитанию – русский, по мировоззрению – советский. Последнее из трех перечисленных качеств, в жизни шестого чемпиона мира, оказалось определяющим. В книге воспоминаний он написал: «В девять лет я начал читать газеты и стал убежденным коммунистом».

     Ботвинник один из символов сталинской эпохи. В СССР, в последние годы царствования вождя всех народов, не сомневались, что здесь лучший в мире балет, лучший в мире автомат – «Калашникова», и чемпион мира по шахматам – Ботвинник. И хотя подпольные скептики ехидно замечали, что Россия – родина слонов, приведенного списка вполне хватало для искреннего убеждения, как далеко социализм обошел капитализм. Преклонение перед «усатым идолом» - отцом всех побед, носило абсолютно языческий характер. И не только Сталин собственноручно создавал мифы о себе, людям самим хотелось придумывать сказки о мудром вожде, умеющим заглядывать в будущее. Считалось доблестным проголосовать за политику Сталина, и к избирательным участкам очереди выстраивались с ночи. Даже Ботвинник, с его критическим складом ума и ироничным характером, не избежал этой напасти.

     Письмо Ботвинника Сталину после победы в Ноттингемском турнире: «Дорогой, родной, любимый наш учитель и руководитель! Воодушевленный вашим лозунгом – «Догнать и перегнать!», я рад, что смог его реализовать, хотя бы на том маленьком участке, бороться на котором мне доверила наша страна».

     Позже Ботвинник утверждал, что письмо написал нарком юстиции Крыленко, организатор шахматного движения в молодой республике и покровитель Ботвинника. Через год Ботвинник пережил немало неприятных дней, когда прокурор Крыленко, вслед за своими жертвами, был расстрелян в подвалах Лубянки.

     Чемпионство в СССР ещё не служило гарантией от сталинской чистки. Спустя пятнадцать лет, Ботвинник сумел продемонстрировать свой несгибаемый характер. Он отказался подписывать письмо, с осуждением врачей-убийц. Сталин обвинил в 1952 году кремлевских профессоров, лечивших членов политбюро и в том числе его самого, в сознательном отравлении раком руководства страны. Сталин начинал очередной процесс века, теперь трепетали безродные космополиты, так называл евреев его пропаганда. С очередного кровавого представления, Сталин собирался начать крестовый поход против сионизма, но неожиданная смерть тирана, говорят из-за отсутствия квалифицированных врачей, помешала развитию данного сюжета.

     Ботвинник всегда и на всё имел своё мнение. Иногда дело доходило до смешного. Великая Уланова сделала ему комплимент, что он хорошо танцует. Ботвинник промолчал. «Фокстрот она танцевала слабо», - позже заметил он.

     Шестой чемпион вырос в квартире, где одним туалетом пользовались семь семей. В доме на Невском проспекте Ботвинник прожил с рождения до 35 года. В шахматы Миша научился играть только в 12 лет, в тринадцать он впервые играл с экс-чемпионом, это был Эммануил Ласкер. После пятнадцати ходов Миша ушел домой, стемнело, наступил вечер. С самого начала он был неимоверно организованным человеком, и любое, даже самое дорогое занятие мог перервать, когда время, выделенное на него, заканчивалось.

     Ботвинник свою карьеру никогда не связывал только с шахматами. В отличие от всех будущих советских чемпионов, он не только полноценно учился, но, получив диплом инженера-электротехника политехнического института, серьезно занимался наукой, и эти занятия не прекращал в возрасте 80 лет. Он был типичным представителем своего времени. Активный комсомолец, отличник и прекрасный спортсмен. В четырнадцать лет Ботвинник переиграл действующего чемпиона Капабланку, правда, в сеансе. Домой, подросший Ботвинник, уже не торопился.

     В середине 20-х, Михаил познакомился с юной балериной Гаянэ Анановой. Рассказывают, что когда тонкий ценитель женской красоты Капабланка, увидел будущую жену Ботвинника на сцене Кировского театра в балете Дон-Кихот, он воскликнул: «И хороша, и прелестна!» «Она вообще была человеком необычным, но через год мы поженились. У нас было много радости, была и печаль, но мы вместе прожили больше полувека», - вспоминает Михаил Ботвинник.

     В те времена, когда ездить за границу с женами не разрешалось, полагалось оставлять дома заложников, Ботвинник добился права, чтобы жена его сопровождала. Одно только высказывание подобного желания могло привести к исчезновению. Жизнь в Советском Союзе превратилась в лотерею. В ней были участники перелетов через Северный полюс, обласканные Сталиным, и ставшие народными героями, в ней были и отверженные. Лишь тысячная доля их прошла через открытый суд. Миллионы из них сгинули безызвестно. А страна жила своей обычной, бедной, но дружной жизнью, не оставляющей место для индивидуальных сомнений. Облик сухорукого вождя с соратниками, за двадцать лет сменил ей, ещё недавно поголовно верующей, лик святого мученика с апостолами. В своей книге о другой стороне, которую не снимала кинохроника, Ботвинник не написал ни слово. Его поколение научилось не замечать, а главное не вспоминать о потерях.

     В 1935 году, Ботвинник уже чемпион СССР, побеждает на московском международном турнире. Отныне Ботвинника опекает «система». Он уже не рядовой член общества, где вроде бы всем полагается быть равными. Правительство разрешило ему купить машину. Число владельцев собственных авто, в 150-миллионной стране, измерялось несколькими тысячами. На кануне турнира в Ноттингеме, Ботвинник, понимая, какое внимание уделяет Сталин всем заметным людям в стране, получил бессонницу, от которой избавился только во время войны. В Ноттингем приехали все сильнейшие шахматисты, в том числе и тогдашний чемпион мира Макс Эйве. Ботвинник блестяще сыграл, разделив с Капабланкой первое место. Победа в Ноттингеме, к тому же выигрыш у чемпиона мира и телеграмма Сталину, ещё не сделала Ботвинника неприкасаемым, но в число героев, молодой, крепнущей танками республики, он уже занесен.

     Спустя два года в Амстердаме, Ботвинник тайно пытался договориться о матче с Алехиным, который тогда уже вернул себе чемпионский титул. Тайными, переговоры были от общественности, другое дело, что встречи в «Карлтон-отель» вряд ли были тайными для советских спецслужб. Сорок лет спустя, по такому же рецепту, Карпов будет пытаться договориться с Фишером. Самое невероятное, что Алехин согласился играть, причем, в Москве, потребовав приз – 10.000$, а себе 2/3 от него. Ударили по рукам, расстались, чтобы никогда уже не встретиться.

     Возможный договор с Алехиным был сорван стремительной комбинацией Германской армии, перешедшей в атаку. Меньше, чем за два года, ею была оккупирована вся Европа, а за три летних месяца, почти, вся европейская часть Советского Союза. Старший, любимый брат Ботвинника Исаак, сдав в фонд обороны 5 кг. золота, их оставил семье отец-дантист, а через два месяца Исаак погиб на фронте.

     Будущий чемпион мира уехал из Ленинграда за два дня, до того, как вокруг города сомкнулось кольцо немецких дивизий. Всю войну Ботвинник работал инженером на Уральском оборонном заводе. В стране не осталось семьи, чей сын, брат, муж или отец, не ушли бы на фронт. Война принесла в Россию неописуемые бедствия. Война, которую оба диктатора собирались провести за считанные месяцы, растянулась на четыре года. В 1943 году хребет гитлеровской военной машине, ценой невероятных потерь, был сломлен. Летом 44-го (17 июля), Сталин, по традиции древних империй, устроил парад пленных немцев в Москве.

     Ботвинник не оставил мысли сразиться с Алехиным, и добился разрешения послать чемпиону вызов на матч. Понятно, что за спиной советского гроссмейстера стояла тень Сталина. Но проклятый за сотрудничество с нацистами, Алехин сыграть реабилитирующий его матч уже не успел. Шахматное королевство осталось без монарха. Тогда было решено провести турнир в два круга в Амстердаме и Москве, среди пяти сильнейших гроссмейстеров мира, чтобы определить, кому занять пустующий трон. Впервые в этот спор вмешалась, как арбитражная сила, ФИДЕ – Международная шахматная федерация. Ботвинник сумел настоять, чтобы турнир игрался по разработанным им правилам, которые он считал абсолютно совершенными. В 1948 году, футбольный азарт москвичей, переместился в небезызвестный Колонный зал, так страстно они болели за Ботвинника, во время второй половины матча турнира. К счастью болельщиков, Ботвинник настолько превосходил соперников, что в последнем круге из 4-х московских, мог вообще не участвовать, так как первое место всё равно оставалось за ним. Первым, 6-го чемпиона мира поздравил 5-й. Эйве всегда был благороден, и, похоже, честолюбие не было главной чертой его характера. Ботвинник напротив, был непомерно честолюбив, и не раз говорил, что тщеславие надо порицать, честолюбие – приветствовать.

     Отныне, став чемпионом мира, Ботвинник перешел в лагерь «неприкасаемых» для сталинской инквизиции. Известный историк писал: «Ботвинник был для Сталина не более, чем призовая лошадь». И хотя, отец народов был антисемит, но реклама социализма в данном случае значительно перевешивала. Впервые лавровым венком чемпион был увенчан напротив Кремля.

     В марте 53-го, советским людям показалось, что небо рухнуло на землю. Ушел в мир иной, обожаемый всеми отец народов. Это был последний коммунистический лидер, которого ещё при жизни причислили к божеству. Его апостолы: Лазарь Каганович, Георгий Маленков, чуть позже соседи Ботвинника по дому, и этот ужасный Берия, прежде чем нести дальше великое учение, передрались как пауки в банке. Этих вождей Ботвинник уже не уважал. Он серьезно занялся наукою, стал профессором, но пару раз его отвлекали на матчи с претендентами. Два раза он свел их вничью, но на третий проиграл Смыслову, правда, через год, в матче-реванше, вернул корону. Спустя два года он опять уступил, но теперь Михаилу Талю. Но точно также через год восстановил своё царствование, причем, выиграл матч с преимуществом в пять очков. Не бывалый результат! Как заметил Ботвинник, никто его гением, в отличие от последующих чемпионов, не называл. В следующем цикле он проиграл Тиграну Петросяну. Любопытно, что Ботвиннику не удалось стать победителем в матчах на первенство мира, зато в матчах-реваншах, чтобы вернуть отнятую корону, он боролся с необыкновенной энергией. Устав, наверно, от этой традиции, ФИДЕ матчи-реванши отменило. Ботвиннику предложили стать в общую очередь, что патриарха это оскорбило.

     В историю шахмат, этот человек, обладающий железной волей, саркастическим умом, и невозможным характером, вошел навсегда, как – «Великий чемпион».

     Довольно долго Ботвинник вёл занятия в собственной школе, через которую прошел и Гарри Каспаров, ставший в ранге чемпиона, ассистентом своего наставника. Говорят, что еврей Ботвинник, женатый на армянке, испытывал к Каспарову, у которого отец был евреем, а мать – армянка, к тому же имевшему такое же трудолюбие, как и у патриарха, а шахматный дар возможно и больший, совершенно неприсущие ему нежные чувства, которые в прочем он умел хорошо скрывать. Сентиментального Ботвинника никто и никогда не видел.