В доме на острове Уорт в Нью-Йорке (манхеттенский медицинский центр для психических больных) 111 лет назад умер первый чемпион мира Вильгельм Стейниц. Перед смертью он утверждал, что через него проходит электрический ток, который и движет фигурами.

     Конечно, прежнее здание, стоявшее на этом месте было совершенно другое, но человеческая порода за это время не изменилась. Гении всегда ходят по узкому мостику над пропастью безумия, и шахматисты не исключение. Например, предшественник Стейница, некоронованный король американец Пол Морфи, потеряв надежду найти соперника на Земле, призвал сыграть с ним партию Господа Бога.

     Вильгельм Стейниц родился как подданный Австро-Венгерской империи. Если Британия в то время была владычицей морей, то крылья имперского орла закрывали, чуть ли не половину западной Европы. Первый шахматный король рос не во дворце, а в скобяной лавке. Не известен точно день его рождения, но год и место рождения мы знаем достоверно.

     В столице Чехии – Праге, в Староместском предместье, не далеко от старинного еврейского кладбища, у Йозефа Саломоновича Штайнца родился 13-й ребёнок – сын Вильгельм. На австрийский манер иудея Штайнца назовут позже Стейницем.

     Дьявольская дюжина – 13, будет мистически связана с династиями чемпионом. Еврейская тема, в большей или меньшей степени, скажется больше, чем на половине шахматных королей. Сам же Стейниц, который был родоначальником и магического числа и проклятой нации в новом королевском роду, считал себя космополитом далеким от всяческих суеверий. Быть инженером для мальчика из бедной семьи, всё равно, что стать князем мелкому дворянину. Наверно поэтому, любимый младший сын Штайнцев оказался студентом венской политехнической школы.

     Как большинство детей, Стейниц научился играть в шахматы, наблюдая, как играет с друзьями его отец. Но ему было уже 20, когда его признали одним из сильнейших игроков венского кафе «Куропатка». В те времена, кафе, где играли в шахматы, были что-то вроде спортивных клубов со своими чемпионами.

     В 23 года Стейниц поразил «Куропатку» умением играть вслепую. Он бросил политехническую школу и зарабатывал на жизнь репортерской работой. В Вене и начался шахматный маршрут Стейница, конечной остановкой которого стал трон первого шахматного короля. В 26 лет Вильгельм участвует в лондонском международном турнире, занимает 6-е место, и получает звание «Маэстро» (гроссмейстер – совр.). Ставка за шахматную партию в Британии была выше, чем где-либо в Европе, а Стейница безсеребрянником никто назвать не мог. Эту черту характера он с успехом передал всем своим 12-ти наследникам. Через несколько лет Стейница, которому перевалило за тридцать, признали сильнейшим игроком Британской Империи. Наступили, наверное, самые счастливые времена в жизни Вильгельма Стейница.

     Материально он обеспечен, у него семья (жена и дочь). Практическая игра почти оставлена. Стейниц был одержимым человеком, упрямым, предельно честным, и как все люди подобного склада, трудным в общении. К тому же, Стейниц имел привычку заниматься нравоучениями, причем, в безапелляционном тоне. Ну, просто образ классического редактора, кем он и стал, возглавив шахматный раздел в газете «Филд». Отныне, Стейниц занимается главным, как он считал, делом – пропагандой своего метода, поиском фундаментальных законов в шахматах, от общих закономерностей, к частным ходам.

     Шахматы – одно из самых выдающихся изобретений цивилизации. За тысячи и тысячи дней и ночей, сыграв миллионы партий, притом, что правила два тысячелетия не менялись, человечество не использовало всех вариантов движения 32-х фигур, всего лишь на 64-х клетках. Скорее всего, шахматы – одна из тайн, чуть не меньше, чем загадка египетских пирамид.

     Стейниц – Ньютон в шахматах. И хотя, его близорукие глаза светятся ясным умом, он широко образованный, знает 12 языков (русский, санскрит, древнееврейский, арабский…), он, как и великий физик, пытается объяснить неисчерпаемость вселенной несколькими абсолютными законами. Пока же он доказывает свою правоту, разбивая логикой построение своих фигур, в импульсивной атаке соперников.

     «Прогресс и рациональность» - написано на знамени конца 19-го века. Это то время, когда закладывались фундаменты научной революции на Западе, социальной – на Востоке, и двух самых опустошительных войн.

     Стейниц – сын своего времени. Он производил на окружающих впечатление грубого представителя расцветающего капитала, а не тонкого интеллектуала.

     Двадцать лет продолжалась счастливая жизнь Стейница в Лондоне. Но в 1882 году, его увольняют из «Филда». Он остается в Лондоне без денег и работы. Но в это время пришло приглашение из США. Осенью, Стейниц вместе с семьей перебрался в Америку.

     Ему исполнилось 46 лет, и борода была на половину седой. Из-за сильной хромоты Стейниц передвигался с костылем. И все же его массивная приземистая фигура не потеряла решительной осанки.

     К тому времени подходили к концу переговоры по проведению матча Стейница с немцем Цукертортом. Матчу, которому суждено было называться первому по определению чемпиона мира. Но в Америке ещё жил великий Морфи. Говорили, что Стейниц специально гулял мимо дома Морфи, чтобы увидеть легендарного игрока.

     «Я знаю, кто такой Стейниц, его гамбит не так уж и хорош» - сказал Морфи, когда с ним пытались договориться о свидании.

     Встреча всё же состоялась, но по условиям Морфи на ней запрещалось говорить о шахматах. Прошли десяток тягостных минут и великие шахматисты распрощались. Через несколько месяцев Морфи скончался.

     11 января 1886 года, в Нью-Йорке на 5-й авеню, на шахматном столике, на котором Морфи одержал не мало побед, были расставлены фигуры для первой партии матча за звание чемпиона мира.

     Он игрался до десяти побед, с призовым фондом в 2000 долларов. Цукерторт во время партии очень нервничал и охотно беседовал с болельщиками, что по нынешним правилам страшное кощунство, в прочем, как и размер призового фонда. Матч был полон жутких просчетов, что стало доброй традицией для всех последующих матчей за звание чемпиона мира. Стейниц победил, но спустя год он потерял и жену и дочь, после чего он порвал не только с шахматами, но и с обычным миром. Однако, за три года до 60-летия, получив вызов Ласкера, старик неожиданно согласился на матч. Матч вновь проходил в Нью-Йорке. Шансы Ласкера оценивались ниже, тем не менее, корону он отобрал. Опираясь на палку, Стейниц провозгласил трёхкратное «Ура» в честь нового чемпиона мира. Как раз этой традиции у экс-чемпионов не стало.

     Матч-реванш обсуждался два года, и было решено проводить его в России в Москве. Все это время Стейниц, почему-то по-прежнему, считал себя чемпионом мира. В одном здании, единственном тогда в Москве с электрическим светом, 60-летний Стейниц начал первую партию в своем последнем матче.

     Ласкер подтвердил своё право на шахматную корону, а у Стейница случились первые приступы душевного расстройства. В одной из московских больниц поместили пациента, который утверждал, что обладает способностью говорить по телефону без проводов, попутно замечая, что он чемпион мира. Спеша покинуть больницу, Стейниц просит: «Поступите со мной как с евреем, гоните вон!». В нью-йоркской больнице Стейниц прижимал к груди единственную свою драгоценность – шахматную доску. Однажды Стейниц написал, что шахматы – это игра не для слабых духом. Чтобы постичь глубину этой игры, надо отдать себя к ней в рабство.