Интервью, которое дал Гарри Каспаров, вызвало неподдельный интерес у любителей шахмат :
- Гарри, так совпало, что мы беседуем с вами в день похорон Александра Яковлева - человека, сыгравшего в вашей жизни огромную роль. Действительно ли, если бы не его своевременное вмешательство, вас могли дисквалифицировать перед стартом второго матча с Карповым, того самого, в котором вы завоевали корону?
- Наше знакомство с Александром Николаевичем состоялось двадцать пять лет назад, когда матчи на первенство мира ещё находились под контролем ЦК КПСС. Хотя Брежнева уже не было, его знаменитое обращение к Карпову "взял корону, так держи её" по-прежнему воспринималось как прямое указание - шахматный трон должен занять "свой" человек. В самом деле вынашивались планы моей дисквалификации, и, честно говоря, они были близки к реализации. Тем более что повод подвернулся вполне подходящий - моё интервью журналу "Шпигель". Хотя в нём я лишь робко намекнул о нарушении моих прав в первом матче, ставить под сомнение действия любой инстанции по-прежнему означало покуситься на основы со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Но тут в ЦК появился новый начальник отдела агитации и пропаганды Александр Яковлев, и ситуация начала меняться. За несколько недель до повторного матча я отправился в ЦК к Александру Николаевичу, чтобы выяснить свои перспективы. И вдруг вижу в кабинете начальника отдела агитации и пропаганды, где раньше меня принимал Стукалин, о котором здесь лучше умолчать, сидит приятный человек и смотрит на меня с лёгкой иронией. Я принёс какой-то очередной документ, в которых поднаторел, - сетовал в нём на дискриминацию, отсутствие паритета и т.д. Александр Николаевич взял его, внимательно прочитал, потом сунул куда-то в ящик и произнёс слова, ставшие для меня шоком: "Молодой человек, вы сильно злоупотребляете прилагательными". Мы посмотрели друг на друга и рассмеялись. Я понял, что этот человек думает совсем иначе. Одним словом, луч света в тёмном царстве. Вернувшись домой, я сказал маме: "Мама, мне, кажется, разрешили выиграть матч у Карпова".
Лишь спустя много лет Александр Николаевич признался мне, что написал докладную записку в Секретариат ЦК о том, что судьба матча должна решаться не в партийных кабинетах, а за шахматной доской. Тем паче что играют два советских шахматиста. Окончательное решение принимал Горбачёв, который поддержал Яковлева. Позднее мой спаситель рассказал об этом в своей книге "Сумерки".
- Отступим на полгода назад, когда при счёте 5:3 в пользу Карпова был прерван ваш первый матч и назначен второй. У большинства шахматистов не вызвало сомнений, почему Кампоманес остановил игру. Но есть люди, в том числе ваш исторический соперник, которые, ссылаясь на покойного Алиева и какие-то архивы ЦК, считают, что это сделано в ваших интересах.
- Очевидно, вопрос решался не на уровне Кампоманеса или Севастьянова (тогдашние президенты ФИДЕ и Российской шахматной федерации). Кампоманес находился под определённым давлением людей, требующих прекратить этот марафон. Но делалось это безусловно ради Карпова, поскольку я на этот процесс никак влиять не мог. Если речь идёт о вмешательстве Алиева, то, полагаю, единственное, чего он добился, - сорвал главную задумку организаторов переноса матча, согласно которой второй раунд должен был начаться со счёта 2:0 в пользу Карпова. Начинать лимитный матч с такого счёта, давая ещё и ничью вперёд, было бы самоубийством, и я бы никогда на это не согласился. Присутствующие на пресс-конференции в гостинице "Спорт" помнят, как Карпов бросил Кампоманесу: "Вы не то сделали, господин президент!". Именно назначение второго матча с форой было ключевым, но Кампоманес так и не решился пойти на это. Именно в этом скорее всего проявилось влияние Алиева. На эту тему можно долго говорить, но есть одно обстоятельство, которое ставит все точки над "i": когда нам выдали окончательный текст о прекращении матча, Карпов подписал его, а я нет. И Кампоманес произнёс историческую фразу, попавшую во все документы: "Карпов согласился, Каспаров подчинился".
- Но Карпов утверждает, что его подставили.
- Если кто-то и подставил, то его собственное окружение. Хорошо помню, как Севастьянов убеждал Карпова: "Толя, подпиши, это хорошая бумага". Если бы Карпов не хотел - вы что смеётесь, при счёте 5:3 прекращать матч! - он бы никогда этого не сделал. В тот момент он исходил из того, что до следующего матча есть время, а значит, и много разных нешахматных ходов, как со мной расправиться.
У меня сложилось впечатление, что на Карпова и его лагерь на финише нашего первого поединка давил призрак Багио - не дай бог что-нибудь случится. Ведь там было 5:2, а стало 5:5. Поэтому Карпов понял, что необходимо во что бы то ни стало прекратить это испытание - опять пошла полоса проколов, и это жутко нервировало. После двух поражений подряд (счёт 5:1 вмиг превратился в 5:3) ему было невероятно тяжело психологически, если вообще возможно играть.
Видео про этот скандальный чемпионский матч.
