Автомат 18 века, который мог бы выиграть у человека в шахматы, казалось, был решен приходом искусственного интеллекта. Но то, что оказалось сложной мистификацией, было гениальным решением, говорит Адам Гопник.
В последнее время я много думал о «Турке». Я знаю, что это было чудо 19-го века. «Вы слышали о Турке?» один бородатый британский государственный деятель мог бы спросить друга в 1860-х годах, с оглядкой на Османскую империю русской конструкции и.т.д.
Оператор, человек по имени Иоганн Маэлзел (Maelzel), собирает оплачиваемую аудиторию, открывал двери нижнего шкафа и показывал впечатляющее жужжание часового механизма, который заполнял внутреннее пространство под сидящей фигурой. Затем он закрывал шкаф, и приглашал претендента играть в шахматы. Автомат - робот, как бы мы сейчас сказали - будет смотреть на ход противника, размышлять, а затем поднимет свою механическую руку и сделает жесткий, но определенный ход фигурой.
Это было сенсацией!
Прежде, чем он был уничтожен в пожре в Нью-Йорке в 1850-х годах, он сыграл с Бенджамином Франклином, по преданию, даже с Наполеоном Бонапартом. Искусственный интеллект, в 18 веке идея прибыльная, носила феску и тикала, как крокодил капитана Крюка.
Я должен спешить сказать, что, конечно, это было мошенничество, или, скорее, трюк или иллюзия умного мага. Раздвижные салазки на хорошо смазанных роликах были установлены внутри нижнего шкафа и единственным реальным изобретением, это скрытый шахматист легко умещающийся, и молчащий, в согнутом положении внутри шкафа. Существовало гораздо больше комнат в шкафу, чтобы спрятаться человеку, помимо часового механизма, предлагаемого за основу. Сейчас, «Турок» очаровывает меня по нескольким причинам. Во-первых, потому что он делает ход, подобный человеческим рассуждениям. Здравый смысл должен был сказать людям, которые смотрели, что для турка, который был действительно шахматной машиной, она должна была бы быть последней в поколении таких машин. До того, как появился механический турок, который играл в шахматы, появился механический «грек», это было 10 лет до того, который играл в шашки.
Это правда, что в конце 18 века была великая эпоха автоматов, машин, которые могли бы запрограммировать плетущие станки и поющие механические птицы – хотя, всегда они пели одну песню, или плели гобелен, снова и снова. Но шахматная игра была совершенно другим видом творческой деятельности, как казалось непонятным для них, как это кажется очевидным для нас.
Но по большей части люди были введены в заблуждение, потому что они искали, как всегда, красивые и элегантные решения проблемы, даже если было циничным и не красивым решением.
Прадед информатики, Чарльз Бэббидж, увидев турка и, хотя он понял, что это был фокус, он спросил себя, что именно требуется для такого красивого фокуса. Какую бы машину Вы могли построить, если можно построить машину для игры в шахматы? А его «разносторонняя машина» - первый компьютер - стало его желанием верить, что это было красивым решением проблемы, даже если это было не так.
Мы всегда хотим не только получить правильное решение, но мы хотим, чтобы это было красивое решение. И когда мы встречаем таинственную вещь, мы всегда склонны полагать, что она должна скрывать внутреннюю красоту. Когда мы видим неприступную башню, мы сразу же уверены, что должны спасти принцессу.
Несомненно, есть много вещей, которые кажутся необъяснимыми для нас - происхождение Вселенной, природы сознания, возможность путешествия во времени - это будет казаться очевидным в будущем. Но решение их, тоже, несомненно, будет неуклюжим и уродливым и более изобретательным, чем это на самом деле. Решение этой проблемы включает в себя, обычный раздвижной шкаф и спрятанный шахматист.
Но есть и другой аспект этого дела, который преследует меня. Хотя некоторые искали красивое решение, когда циничный Эдгар Аллан По, например, - понял, что «турок» - это шкаф с шахматистом внутри.
Где найти гения-карлика, отлично играющего в шахматы, который мог бы демонстрировать блестящую игру и удивлять сильнейших шахматистов. Или, может, в качестве операторов использовали хорошо подготовленных детей? Или Вы всё-таки подумали о взрослом шахматисте, который отличался своим мастерством игры в шахматы!? Оказывается, что шахматисты, которые сидели внутри «Турка» были просто сильными шахматистами, постоянно меняющимися, но не из звездных игроков. Они просто нуждались в работе, которые готовы быть потратить неделю или месяц внутри его душного корпуса. Маэлзел искал шахматистов, где бы он ни оказался, как Чак Берри, нанимал людей для постройки резервных «Турков». Таким образом, настоящий гений изобретатель не построил шахматную машину. Он должен был быть первым, кто заметил, что в современном мире, есть более доступное мастерство, чем вы могли бы подумать. Это простейшее решение, казалось волшебством, которое по каким-то причинам лежит в плоскости не понимания. Это простейшее решение было самое трудное, отчасти потому, что они недооценили пространства внутри шкафа, но и потому, что они переоценили, насколько хорошим должен быть шахматист.
А кто действительно является топ-мастером? Что делает его уникальным виртуозом, по правде говоря, как мы его определили? Боб Дилан начал как плохой игрок, а затем получил 10000 часов практики. Но он не стал лучшим исполнителем. Он стал Боб Диланом. И надо сказать, что те, кто обладают мастерством, великие мастера, как Бобби Фишер и Майкл Джексон тоже становились особенными и известными благодаря стараниям и усердности. Может быть, наши дети понимают эту истину, и борются, чтобы стать хозяевами жизни.
Это печальная тайна мастерства, которую мы хотим донести до наших детей. Очень трудно сделать первые шаги в чем-то, и очень важно, когда вы сможете сделать трудные вещи, вы поймете, что есть кто-то еще, кто делает это лучше.
